Геннадий Васильев
Ах, как мы из Города уезжали!
Ах, как не жотелось нам уезжать!
Ах, как без Парижа нам, парижанам!
Ах, как же Парижу без парижан!
Как нам без его мостовых булыжных,
фонтанов, каштанами взятых в круг?
Без Города нам ни за что не выжить.
Не выживет Город без нас, мой друг.
Не стерпит, не перенесет разлуки.
Погибнем и мы от него вдали.
Нет музыки в частом колесном стуке,
нет счастия в бегстве за край земли.
Давай все дела на чужбине бросим,
без нас чужбина не загрустит.
Крылом повела, поманила осень:
прости-прощай! Не скучай. Пусти...
Фонтаны умерли, струи скрыли.
Кашатанм дрожи не скрыть никак.
Мы в Городе этом не чтоб жили -
в нас этот Город пророс, как злак.
Пророс он, и в сердце проделал рану,
и рана болит, и унять нельзя.
Весною снова начнут фонтаны
пыль водяную пускать в глаза.
Каштану вдарятся в цвет, как в пьянку,
и, головы больше не пряча в зонт,
мои горожане, твои горожанки
взглядами выскоблят горизонт -
и нас не увидят на горизонте,
и мы не отыщем их на своем.
Длинны пути, высоки резоны,
окна вагонного мал проем,
чтоб все вместить, что еще не скрылось,
на чье описанье не хватит букв -
тех, что Мефодием да Кириллом
однажды выдуманы, мой друг.
Ах, Город...А мы с тобой уезжали...
И так не хотелось нам уезжать!
Ну как без Парижа нам, парижанам?
И как же Парижу без парижан?
Зачем мы из Города уезжали?..
Осень 1991 - ноябрь 1995