Сергей Арно
Т. Л.
Я голову сложил на Юго-Западе.
Я пал двадцать седьмым гусаром на поле.
Я знал пароль - Лямур, и - код её калитки,
Но чувства били влёт, и по ушам - напитки.
Я к другу отступил, оставил Питер я.
Патроны другу вёз, легально-втихаря.
Ну, а когда из гильз хлебнули мы на пару,
На фронт стал рваться я, пока он рвал гитару.
Мне б на передний край, где край её передней,
Ворваться первым с воздуха, - и лифт вот по пути, -
Сердечной мышце навязать жестокий бой последний,
И врассыпную отходить, и знамя не спасти...
Я так петлял в метро, что вышел на Кремлёвской.
А мне сказали: Здрассьте! Нету станции такой!
Да мне бы от любви уйти! - кричу.К кому? - К московской...
А-а, понимаем.Дурачки. К московской, но к другой.
Я вспомнил кабаки, там было проще.
Вот стерва, враг перед тобой, всё ясно, можно брать.
А тут... такая!.. в штатском пеньюаре, и не ропщет...
И шмайссер валится из рук, и поздно удирать.
А голос изнутри толкал наганом в спину:
Иди ты на редуты! Это ж женщина, она
В прекрасном ожиданьи подорваться вновь на минах...
Но я схватился за сердце - вдруг... кончилась война.
Друг бросить попросил его с трофейной дамой.
Он знал, что в пиджаке моём в крови билет домой.
И санитарка в поезде, как милосердья мама:
Да нешто чувства проливать так можно, голубь, мой?..
1986