Сергей Арно
Однажды мы с Бондарчуком
Снимали фильм о том - о сём,
Какую-то трилогию
Про Север, а в прологе - Юг.
Он - режиссер, я - опера-
тор, точно помню, что не а-
втор этого сценария
Из сложного названия.
И пригласили Чаплина,
Уж звать, так на фиг чахлых нам
Пропащих алкоголиков,
Заслуженных до коликов.
На пробах Чаплин стал робеть,
Спросил: А не заставят петь,
Ну, там, Интернационал?..
А Бондарчук и сам не знал.
И присмотрелись к Чаплину -
Он как две капли, ну и ну,
Лицо протёрли, плюнули -
Опять Буркова сунули.
И вдруг - Илюха Глазунов:
Робяты, подсобить готов!
Кому очки, кому глаза
Вотрём, и будут образа!..
Отсняли метров тысячу,
И вспомнили, что не сечём,
В том, что снимаем, и о чём,
Кричим: А Сталин тут причём?..
Но тут натура из-под ног
Всё норовит не на восток,
На запад уходить от нас,
Где наши все - у них сейчас.
Тут вынул трубку Бондарчук:
Я щас такое отмочу!..
Директор в обморок - хлобысь!
За смету отдавая жизнь:
Не зря же, братцы, хлеб жуём!
Поставим Замбию в ружьё!
Пусть потрясёт Анголию,
Нам - кадра три, не более.
Отсняли две войны. Шабаш!
Приходит Бондарчук в блиндаж:
Я, братцы, в толк всё не возьму -
Причем татары-то в Крыму?..
И вот снимаем чёрт-те где,
Черт-те кого, и черт-те с кем,
Всё - в проволоке, в лагерях,
В собаках, в лайках, в жигулях...
Вот двадцать восемь Оскаров
Привозит Бондарчук суров.
Жене, детишкам, в Комитет...
Меня же вызвал тет-на-тет:
Ох проглядел тебя, дурак,
Ты ж этот снял, Архипелаг
Какой, - говорю, - архипелаг?..
Такой, - говорит, и - в нос кулак.
Ну ладно, чтоб в прокат пустить,
Названье надо заменить,
Перетасуем серии, -
Мол, Глазунов на севере.
1982