Андрей Ширяев
Юрию Лоресу
Вот и все.
Заколочен заброшенный дом,
и подгнившим крестом -
две доски на дверях.
Запустенье и прах.
Подниму воротник
и спиной повернусь,
и шагну,
и уйду,
и с пути не собьюсь;
и уже на самой вершине холма
оглянусь и увиду:
дом, как выживший из ума
одинокий старик,
повернул мне вослед
изморщиненный лик,
сдвинул набок дырявую крышу
и качает седой головой.
И слезинки его
бородой утирает туман.
Недописан роман.
Недопеты стихи.
И поэму до тонкой серой трухи
изгрызли голодные мыши.
И шаги мои - ниже
и ниже.
Я сдержусь, чтоб не взвыть
и рукой не закрыться,
и мелькнет моя шапка за дальним бугром.
А в кармане - монеты звенят серебром.
Дай Господь, чтоб их было не 30.
1989