Андрей Земсков
Застревают крохи песен в пообломанных зубах,
Оттого пою непесенно теперь я.
Вороньё-ворьё с цепями золотыми на зобах
Веерами растопыривает перья.
Вот они, деляги жизни, кислых щей профессора -
При Канарах, при долларах, при кормиле.
Словно семечки, сбербанки эти птицы мастера
Щелкать клювом, - их за то и прикормили.
А у солдата - подножный корм.
Идет на службу он, как на зону.
И от пожаров с кавказских гор
Лавины сходят не по сезону.
Тридцатилетний седой горняк
Сидит на рельсах и ждет зарплаты,
А воры-вороны пьют коньяк
И на халяву летают в Штаты.
Рухнул храм старинной веры, как Берлинская стена,
В новом храме на разбой благословляют.
Пол-России в камуфляже. Хоть пока и не война,
Всё же каждый день кого-нибудь шмаляют.
Край земли - периферия затянула пояса,
Глушит водку до похмельного озноба,
И над русскою культурой издевается попса,
А поэты пишут в стол. Свобода слова!
А над Барвихой снежок частит,
Застыли ели в немом покое.
У власть имущих всегда в чести
Воронья стая - воры в законе.
А наша карта всегда не в цвет -
Сны о свободе, мечты о лете.
Не отрубили б тепло и свет
На рубеже двух тысячелетий!..
ноябрь 1998