Александр Замогильнов
Мой друг, таков был век суровый...
(А. Пушкин)
Позапрошлое столетье
навевает лихолетье,
и дымы Полтавской битвы,
и раскольников молитвы.
Всё парики, камзолы,
шпаги стальной уколы,
а после свар -
царь-самовар
ну раздувать, хлебосолы!
Восемнадцатый - беспечный.
Век - тягуче-бесконечный,
век жестокий и виновный,
сумасбродный и сановный.
В шлейфе огней шутихи
скачут бироны, минихи -
временщики,
значит с руки
ждать августейшие чихи.
Век цариц и фаворитов,
бунтарей и сибаритов,
всё же я прошу прощенья -
та эпоха - Просвещенья!
Всем, кто роняет зёрна,
век раздарит проворно:
плаху, острог,
иль тяжкий рок -
чудище обло, озорно.
Не узнать в граните плавни:
всадник-Питер на Гром-камне,
гости ахали, глазели
на творение Растрелли.
Рвался в Тавриду Гриша
вовсе не для престижа,
а в новород
сам Дидерот
ехал к Фелице с Парижа.
Позапрошлое столетье
обжигает спину плетью
и пьянит, как мальвазея
клавесином Амадея.
Мудрый, святой и грешный,
сумрачный и нездешний,
ты нас прости,
коль не в чести,
век к небесам отлетевший.
1992