Андрей Мельгунов
Ночь не спавши, я дополз до койки.
Только лег, чтоб отключить сознанье,
Прилетает вдруг дитя помойки, -
Наглое, жужжащее создание.
И, вот эта, извиняюсь, муха
Стала надо мною издеваться:
То щекочет нос, то - лезет в ухо.
Извела, не знал куда деваться.
Прятаться под одеялом - жарко!
Нервы рвутся, в пору выпить яду.
И стартует в муху одеялко,
Скомканное, в качестве снаряда.
Хоть мозгами муха небогата,
Да на редкость оказалась шустрой:
Одеяло, как-то виновато,
Приземлилось на пол вместе с люстрой.
Люстру мне вдвойне, выходит, жалко,
Не мешала никому, висела.
А, не пострадавшая нахалка,
Покружила надо мной, и села.
По лицу мне бегает и рада,
Вытирая пакостные лапки.
Резко правой бью. Удар - что надо!
Был бы в тапках я, слетели б тапки.
Искры, что рассыпал на постели,
Аккуратно затушил, и вижу:
Муха на груди сидит, при деле,
Бью в грудину с воплем: Ненавижу!.
Поискал останки, вроде - сухо,
Видно снова врезал вхолостую.
Бил потом в живот, по пяткам, в ухо,
Матерился, только все впустую.
Я швырял подушки по квартире,
Разбивая стекла и посуду.
Целился картошиной в мундире,
И кричал, что застрелю, паскуду.
Я кота чуть-чуть не покалечил
Под руку попавшимся домкратом.
Попугайчик потерял дар речи,
А когда нашел - крыл только матом.
В муху из ведра плескал водою,
Злой, как черт, загрыз бы трех медведей.
Стену проломив сковородою,
Обругал испуганных соседей.
С головой в охоту окунувшись,
Запускаю в муху скороваркой.
Но, к несчастью, снова промахнувшись,
Ей контузил спящую овчарку.
Сон забыт, усталость позабыта,
Я в пылу про все забыл, похоже.
Что могло разбиться - все разбито,
Все, что не могло - разрушил тоже.
Озверел вдруг пес, лишенный нюха -
Не прошла контузия бесследно.
Я в трусах на улицу, а муха
Вылетела вслед за мной победно.
То, что голый, позабыл со страху,
Не без добрых свет, напомнили, одели
В длинную и странную рубаху,
Спеленав, аж руки онемели.
Взвесив за и против - стал лягаться.
Санитары - тоже: знали дело.
Муха, не желая расставаться,
На плечо, как верный сокол села.
И чего она ко мне пристала?
Неужель, могу дерьмом казаться?
Ерунда! Но, как-то грустно стало,
Это ж муха, чтобы ошибаться.
Как приедем, я прикинусь тихим,
Пусть развяжут, пусть отложат палки,
И, ежели не помешают психи,
Мы продолжим с мухой догонялки.
А к зиме поближе, - точно знаю, -
Мухи засыпать начнут повсюду.
Там уж без труда свою поймаю,
И всю зиму спать мешать ей буду.
осень 1992
