Сладкий сок источает песок под ногой,
и тот сегодня живой, кто вчера был убит.
Ангел сел на песок у реки, на песке над рекой
он рисует рукой
десять новых позиций любви.
После смерти своей, нарожавши детей,
мы вдруг впервые с тобой остаемся вдвоем.
Наши рты открываются небу и кушают свет,
ожигаясь о снег,
запивая дождем - киселем.
( Абба абба
иц мир гешем
микхмар
иц мир лайла
гешер тов халом.
Галла галла
бекхлед энца
товма
бекхлед инцхак
сэффер яхад абба. )
Этот град обречен, до скончания дней
ему гореть, как в огне, как бы вечным огнем,
и Господь посетит эту местность
на следующий день,
через тысячу лет,
и найдет нас уснувши вдвоем.
Я не ждал здесь кого-то застать, -
скажет он,
а мы ответим: О`кей, мы, пожалуй, пойдем.
Как назвать этот ветренный край?
- нам во след крикнет он,
мы ответим: Давай,
назови его Армаггедон.
(Армаггедон, уоу-оу,
Армаггедон.
Армаггедон.)
- Ouh, baby!(англ. назв.)
Один гражданин
нашел апельсин
и понял, что это судьба.
(Пара-папара-парам )
Один идиот
пустился в поход
и дошел до второго столба.
Но я-то знал, что и этот, и тот -
лишь плод моего ума,
(и тот, и другой )
и тот, и другой рассыплются в прах,
когда кончатся эти дела.
Уоу- оу, бэби, мы знаем сами,
что наше знамя - кривое знамя,
что наши дети - кривые дети,
что в нашей жизни - немножко смерти.
Уоу-оу, бэби, идем со мною,
пока я жив, я чего-то стою,
чего-то помню, чего-то знаю,
но ангел смерти летит над нами
с тобой,
дымя своей трубой.
Один человек,
по паспорту грек,
всю жизнь провисел на дубу.
(Пара-папара-парам)
Другой человек
окончил свой век
и расплакался прямо в гробу.
Но я-то знал, что и этот и тот -
лишь плод моего ума,
( и тот, и другой )
и тот, и другой рассыплются в прах,
когда кончатся эти дела.
Уоу-оу, бэби, мы знаем сами,
что наше знамя - кривое знамя,
что наши дети - кривые дети,
что в нашей жизни - немножко смерти.
Уоу-оу, бэби, идем со мною,
пока я жив, я чего-то стою,
чего-то помню, чего-то знаю,
но ангел смерти уже над нами
летит,
какой ужасный вид.
